ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ЗАВЕРШЕНИЕ БОРЬБЫ ЗА РАЗДЕЛ МИРА
Все они были рассчитаны на использование
затруднений Англии в Ютакш Африке. Но при этом ни в какой мере не
предусматрииалос. вмешательства в англо-бурские отношения. Наоборот,
отмечалось, что для осуществления намеченных мероприятии в Азии Россия
должна сохранять свои силы мобильными.
И если тем не менее
германские внушения дали своп плоды, если 27 февраля 1900 г. Муравьев зондировал французов-правительства насчет возможности совместного с Германией
посредничества в целях скорейшего «прекращения кровопролития», то, видимо,
русский министр преследовал ту же цель, чте Бюлов и кайзер. Те желали
скомпрометировать Францию и Россию перед Англией, а Муравьев надеялся
достигнуть и Лондоне того же самого в отношении Германии. Осложнения между нею
и Англией могли быть только полезными для русской дипломатии.
На зондаж русского
министра Делькассе ответил согласном принять участие в посредничестве. Сделал
он это неохотно и только при условии, что именно Германия, а не кто-либо другой
возьмет на себя инициативу предположенного выступления.
Переговорив с французами,
Муравьев вновь обратился в Берлин. Он сделал это через Остен-Сакена 3 марта 1900 г.
Однако обстановка к
этому времени несколько изменилась. Германские пароходы были уже отпущены, и
английское правительство согласилось уплатить компенсацию. Русскому послу
ответили в Берлине, что Германия готова принять учястне в задуманном
посредничестве. Но она сделает это лишь в том случае, если Россия сначала
выяснит в Лондоне, как там па это посмотрят! Иначе говоря, Бюлов подсовывал
Муравьеву инициативу, которую тот хотел возложить на Бюяова. И сносм ответе
немцы указывали также, что осложнениями с Англией Германия может рискнуть
только при одном условии: если Франция, Германия и Россия взаимно гарантируют
друг другу свои владения. Бюлов повторял, уже знакомое предложений: пусть
Франция откажется от притязаний на Эльзас и Лотарингию.
Муравьев возразил, что
французское правительство, сослав такой шаг, не продержится на своем месте и
одних суток. Оценивая эти скрещивающиеся интриги германской и русской
дипломатии, можно согласиться с выводом англнйскогн историка Тэйлора: «Хотя
русские... несомненно, сделали первый шаг 3 марта, он был спровоцирован
германской инициативой. «В самое последнее время... — писал Муравьев, —
император Вильгельм находил весьма желательным полюбовное соглашение между
Россией, Германией и Францией... и призывал полезным... обуздать Англию». Это,
писал далее русский министр, и побудило Россию выступить со своим
предложением.
Германская дипломатия
поспешила извлечь барыш из переговоров с Муравьевым. Вильгельм II решил использовать этот случай,
дабы еще более осложнить англо-русские отношения. Он принялся хвалиться перед
англичанами, будто не кто другой, как он, спас Англию от образования враждебной
коалиции. Кайзер сообщил королеве и принцу Уэльскому о предложении Муравьева.
Но русская дипломатия тоже не дремала: она в свою очередь уведомила англичан,
что сами немцы предлагали России вмешательство в пользу буров, но Россия
уклонилась от этого!
Вмешательство
европейских держав в англо-бурскую войну не состоялось. Единый континентальный
блок против Англии еще раз оказался неосуществимым.
|
